Самозванец

А. С. Пушкин
«Самозванец»

Язык русский, 100 минут
Для взрослых, без антракта.
Сценография, куклы и костюмы: Валерия Рачковского
Премьера: 13 декабря 2013 года

(«Комедия о настоящей беде государству, о царе Борисе и Гришке Отрепьеве, летопись о многих мятежах и прочее – писано быть Алексашкою Пушкиным»)
Постановка лауреата Национальной театральной премии Беларуси Алексея Лелявского


Новый спектакль для взрослых Брестского театра кукол «Самозванец» по сочинению «Борис Годунов» А. Пушкина, лишь только появившись, уже снискал благожелательные, и даже восторженные отзывы критиков и зрителей. Впервые театр кукол осмелился обратиться к такому тяжёлому, «непостановочному» материалу, и, как выяснилось, не прогадал. Тогда как, величайший русский поэт определил жанр своего произведения как «народная драма», режиссёр А. Лелявский поставил, можно сказать, «народную комедию». Величайший классик Пушкин, благодаря А. Лелявскому, - уже не просто хрестоматийная личность, замшелый памятник. Он будто оживает, предстаёт задорным и саркастичным, смелым и молодым Алексашкою Пушкиным, каким он и бы л при жизни .

История убийства царевича Димитрия спорная, сегодня уже никто не может наверняка сказать, был ли Годунов виновником его смерти, так же, как не доказано, что Сальери отравил Моцарта. Это не исторические факты, а, скорее, легенды, популяризированные Пушкиным. А. Лелявский вступает в оживлённый диалог с классиком, оживляет канонический текст, который, к слову, претерпел в царские времена жестокую цензуру. «Юродство без антракта» - так в шутку окрестил режиссёр это полуторачасовое действо. Народ, в виде десяти огромных кукол, выше человеческого роста, присутствует на сцене на протяжении всего спектакля, как статичный молчаливый наблюдатель. Причём, кажется, что наблюдает он ещё и за зрителями в зале, за их реакцией на то, как вершится история, и великое некогда государство приходит в упадок. Мы слышим «глас народа» в одной из первых сцен. Из диалога простых людей можно сделать вывод, что на род действует по принципу : где-то плачут – будем плакать и мы, все падают на колени – и мы упадём. Самозванцы один за другим (сначала Годунов, потом Лжедмитрий) пытаются нелегально занять, осквернить трон, который ранее принадлежал только «помазанникам божьим», царям по праву наследования.

Сценография спектакля передаёт атмосферу периода Смуты в российском государстве конца 16 – начала 17 веков. Мётлы, которыми бояре сметают народ на площадь, собачьи черепа – символы опричнины, рефреном повторяющиеся в постановке. Опричнина, разлад в государстве, хаос - вот наследство последн его Рюриковича – Ивана Грозного, с которым предстоит иметь дело новому царю, Борису Годунову.

В исполнении В. Тевосяна Борис Годунов предстаёт перед зрителями слабым, безвольным человеком, одержимым параноидными идеями. Новоиспечённый царь, облачённый в бесформенный алый мешок и чёрную шапку-ушанку, выглядит жалким, растерянным. Руки его двигаются отдельно от всего тела, как отрезанные, живут своей жизнью. Он просит у бояр помощи, как нищий подаяния, суетливо подавая им свой «царский убор» - шапку-ушанку. «Рабоцарь» оказался не готов к той огромной ответственности, бремени, которую возлагает на русского царя народ, история. «Высшая власть» не подарила ему счастья, это путы, узы, не дающие двигаться свободно, бремя, непосильное для него.

Самозванец, он же инок Гришка Отрепьев, он же Лжедмитрий Первый, - личность интересная, противоречивая. Он с детских лет скитался по монастырям, но с некоторых пор болезненно-сладостные сновидения не дают ему покоя, подтачивают рассудок и волю, бередят душу. Гришка (Р. Пархач ) вызывает сочувствие зрителя, несмотря на всю гнусность задуманного им предательства. Власть не приносит счастья Гришке, ему нужна любовь, но среди знати искренние чувства не в почёте. Марине Мнишек не интер есны личность Отрепьева и благородные порывы его души . Он лишь орудие для удовлетворения её амбиций.

Таким образом, А. Лелявский пытается разобраться, какую роль в истории играет народ, и как одна сильная личность способна кардинально изменить, сломать ход истории. Или же «власть предержащие» - всего лишь такие же жертвы рока, марионетки в руках некой высшей силы, которые вынуждены выполнить своё предназначение, как цари-герои древнегреческих трагедий?

Это спектакль-вызов зрителям, актёры прямо обращаются к «народу», ждут здоровой реакции на бесчинства и явную ложь – негодования, а в ответ, как обычно, слышат тишину. Едкий сарказм, колкие реплики, не завуалированная злободневность, обезоруживающая прямота делают постановку острым, от души перченым блюдом для тех, кто осмелится его попробовать.